Том 49, № 4 (2021)

Актуальность. Прогрессирующее на фоне старения снижение силы и функции скелетных мышц может привести к инвалидизации и преждевременной смерти. Представляет интерес возможность использования в клинической практике биоимпедансного фазового угла (англ. phase angle, PhA) в качестве инструментального маркера саркопении.

Цель - выявление взаимосвязей фазового угла, определяемого методом биоимпедансного анализа состава тела, с показателями тестов функциональной активности у гериатрических пациентов с полиморбидной патологией.

Материал и методы. Обследованы 146 женщин старческого возраста (от 75 до 84 лет, средний возраст 79,44 ± 2,56 года). Всем пациенткам рассчитывали индекс коморбидности Charlson, индекс Barthel, проводили анкетирование с помощью 7-балльного опросника «Возраст не помеха», тест 5-кратного вставания со стула и прогулочный тест ходьбы на расстояние 4 метра по стандартной методике, а также биоимпедансный анализ состава тела (аппарат АВС-02, «Медасс», Россия). Показатели мышечной силы оценивали методом кистевой динамометрии с помощью механического кистевого динамометра. Индекс кистевой динамометрии рассчитывался делением силы хвата кисти на рост пациента во второй степени. Согласно рекомендациям EWGSOP2 в отношении критической точки для кистевой динамометрии, пациентки были разделены на две группы: с силой хвата кисти более 16 кг (n = 41) и с силой хвата кисти менее 16 кг (n = 105).

Результаты. Выявлены статистически значимые корреляции PhA с возрастом (r = -0,369; p = 0,017), результатами скринингового опросника «Возраст не помеха» (r = -0,359; p = 0,023), индексом Barthel (r = 0,375; p = 0,018), кистевой динамометрией (r = 0,395; p = 0,014), индексом кистевой динамометрии (r = 0,340; p = 0,021), тощей массой тела (r = 0,414; p = 0,009), скелетно-мышечной массой (r = 0,819; p < 0,001), долей скелетно-мышечной массы (r = 0,796; p < 0,001), скоростью ходьбы (r = 0,670; p < 0,001), тестом 5-кратного вставания со стула (r = -0,541; p < 0,001). Диагноз саркопении установлен у 61 (41,8%) женщины. При сравнении двух групп, сформированных в зависимости от силы хвата кисти, статистически значимо различались такие показатели, как возраст, кистевая динамометрия, индекс кистевой динамометрии, скорость ходьбы, время выполнения теста 5-кратного вставания со стула.

Заключение. Кистевая динамометрия, тесты физической активности и биоимпедансного фазового угла могут использоваться в клинической практике при диагностике саркопении.

Актуальность. Частота распространения опухолей гипофиза, согласно данным последних эпидемиологических исследований, составляет 1 случай на 865-2688 человек взрослого населения. Сведения о частоте развития гипопитуитаризма при макроаденомах гипофиза существенно варьируют - в диапазоне от 37 до 85% среди впервые выявленных гормонально-неактивных макроаденом гипофиза (ГНАГ). Информация о частоте гипопитуитаризма в когорте впервые выявленных макроаденом с пролактинсекретирующей и соматотропин-секретирующей активностью практически отсутствует.

Цель - оценить частоту гипопитуитаризма у пациентов с макроаденомами гипофиза с различной гормональной активностью и выявить возможные прогностические факторы его развития.

Материал и методы. Проанализированы данные 293 пациентов c макроаденомами гипофиза с различной гормональной активностью: ГНАГ (n = 121), пролактиномами (n = 59) и соматотропиномами (n = 113). Пациенты были обследованы до проведения какого-либо лечения.

Результаты. Частота выявления гипопитуитаризма составила 59/121 (39,9%) среди пациентов с гормонально-неактивными опухолями гипофиза, 18/59 (27,3%) среди пролактином и 19/113 (14%) среди соматотропином (р < 0,001). Признаки компрессии хиазмы, а также наличие хиазмального синдрома статистически значимо чаще встречались у пациентов с гипопитуитаризмом по сравнению с пациентами без этого состояния во всех обследованных подгруппах. Относительный риск развития гипопитуитаризма при наличии компрессии хиазмы составил для ГНАГ 2,10 (95% доверительный интервал (ДИ) 1,50-2,95, р = 0,003), для пролактином 1,667 (95% ДИ 1,29-2,18, р = 0,005), для соматотропином 1,45 (95% ДИ 1,56-2,48, р=0,001). Относительный риск развития гипопитуитаризма при хиазмальном синдроме составил для ГНАГ 1,66 (95% ДИ 1,26-2,18, р = 0,009), для пролактином 2,08 (95% ДИ 1,60-2,69, р = 0,001), для соматотропином 1,97 (95% ДИ 1,56-2,48, р = 0,005). В подгруппе ГНАГ наиболее часто встречался гипотиреоз - 36/59 (61,0%), в подгруппе пролактином - вторичный гипогонадизм, 34/59 (57,6%), однако формирование гипогонадизма служит одним из проявлений стойкой патологической гиперпролактинемии, которая характерна для пролактином; в подгруппе соматотропином вторичный гипотиреоз выявлен у 11/19 (57,9%) пациентов.

Заключение. Выявление гипопитуитаризма до какого-либо лечения зависело от типа гормональной активности опухоли гипофиза и с наибольшей частотой встречалось при ГНАГ. Факторами развития гипопитуитаризма были наличие компрессии хиазмы, наличие хиазмального синдрома, вертикальный размер опухоли гипофиза, объем опухоли гипофиза. Вторичная надпочечниковая недостаточность как наиболее опасная составляющая гипопитуитаризма встречалась наиболее редко.

Актуальность. Адренокортикальный рак (АКР) - редкое и агрессивное заболевание. Диагностические возможности исследования стероидных профилей мочи методом газовой хромато-масс-спектрометрии (ГХМС) у больных АКР после проведенного оперативного лечения оцениваются в единичных работах. Необходимо проведение углубленного исследования для поиска наиболее информативных маркеров рецидива заболевания.

Цель - изучить метаболизм стероидов мочи методом ГХМС у больных АКР в динамике лечения для выявления ранних признаков развития метастазов и рецидива заболевания.

Материал и методы. Обследовано 39 пациентов с АКР до операции и после проведения хирургического лечения - в раннем послеоперационном (до 1 года) и позднем послеоперационном (через 2-5 лет после операции) периодах. В период до 1 года после операции у 10 больных АКР метастазы отсутствовали. У 29 больных выявлены метастазы в легких и других органах: у 14 - в течение 1 года после операции, у 15 - через 2-5 лет. Группу контроля составили 25 больных с гормонально-неактивной аденомой коры надпочечников без злокачественного потенциала по данным гистологического исследования. Методом ГХМС исследовали стероидные

профили мочи на газовом хромато-масс-спектрометре Shimadzu GCMS-QP2020.

Результаты. Методом ГХМС получены 16 основных биомаркеров АКР в дооперационном периоде: этиохоланолон, дегидроэпиандростерон (DHEA) и его метаболиты, прегнандиол, прегнантриол, 5-епе-прегнены и тетрагидро-11-дезокси-кортизол (THS), экскреция с мочой которых была увеличена в сравнении с показателями больных с гормонально-неактивной аденомой (р < 0,002). Определен неклассический 5-епе-прегнен, 3β,16,20-прегнентриол (3β,16,20-dP3), экскреция с мочой которого более 500 мкг/сут характерна для больных АКР. Снижение экскреции с мочой THS (р < 0,0001) и 3β,16,20-dP3 (р < 0,0001), увеличение соотношения 3α,16,20-dP3/3β,16,20-dP3 (р = 0,003) в сравнении с показателями больных АКР до операции служат признаками отсутствия метастазов после операции. Отсутствие различий экскреции с мочой THS и соотношения 3α,16,20-dP3/3β,16,20-dP3 с соответствующими показателями больных АКР до операции (р > 0,05) служат признаками развития метастазов у больных АКР до 1 года после операции, рецидива заболевания через 2-5 лет после операции и проведения химиотерапии. Кроме этого, у больных АКР с метастазами до 1 года после операции повышена экскреция с мочой прогестагенов, а при рецидиве заболевания после химиотерапии -экскреция с мочой DHEA и его метаболитов, которая не отличалась от показателей больных АКР до оперативного лечения (р > 0,05).

Заключение. Определение методом ГХМС экскреции с мочой THS, DHEA и его метаболитов, этиохоланолона, 5-епе-прегненов, 3β,16,20-dP3 и соотношения 3α,16,20-dP3/3β,16,20-dP3 имеет наибольшее значение в мониторинге лечения АКР и ранней диагностике прогрессирования заболевания.

В настоящее время ожирение представляет собой одну из главных проблем здравоохранения во всем мире. Оперативное вмешательство - наиболее перспективный метод лечения морбидного ожирения. Различают два варианта бариатрических операций: направленные на уменьшение объема потребления пищи и ограничивающие всасывание питательных веществ. На фоне неоспоримых преимуществ бариатрической хирургии в снижении веса следует помнить о потенциальном риске тяжелых осложнений, таких как развитие гипогликемического синдрома через 2-3 часа после приема легкоусвояемых углеводов с адренергическими и нейрогликопени-ческими симптомами. По данным источников, распространенность постбариатрических по-стпрандиальных гиперинсулинемических гипогликемий (ПГГ) варьирует от 10 до 75%. ПГГ у постбариатрических пациентов следует дифференцировать с синдромом неинсулиномной панкреатогенной гипогликемии и с инсулиномой, однако отметим, что случаи этих заболеваний описаны и у пациентов после бариатрических операций.

Механизмы развития ПГГ в исходе шунтирующих бариатрических операций на данный момент не ясны. Согласно последним исследованиям, ведущую роль в неадекватной избыточной выработке инсулина поджелудочной железой играет гиперсекреция инкретинов в ответ на ускоренное поступление углеводов в тонкую кишку. Существуют также предположения о более медленной нормализации выработки инсулина на фоне более быстрого снижения массы тела и регрессии инсулинорезистентности, роли дисфункции альфа-клеток, нарушении отрицательной связи между инсулином и грелином, компенсаторной гиперплазии и гипертрофии оставшихся энтероцитов (в том числе L-клеток), изменении характера кишечной микрофлоры, уровня и состава желчных кислот. Кроме того, предполагается ряд других механизмов, но они пока недостаточно хорошо изучены.

Нейроэндокринные неоплазии объединены по принципу нейроэндокринного происхождения и представлены гетерогенной группой опухолей различного потенциала злокачественности и биологического поведения. Эти опухоли могут локализоваться где угодно, но чаще всего - в гастроинтестинальной системе. Способность клеток опухоли экспрессировать специфические рецепторы и особенности метаболических процессов позволяют успешно применять молекулярную визуализацию (однофотонная эмиссионная компьютерная томография / позитронная эмиссионная томография) и радиотаргетную терапию для диагностики и лечения пациентов с нейроэндокринными опухолями. Наибольшее применение в клинической практике получила соматостатин-рецепторная (рецепторы 2-го типа) радиотераностика. Улучшение диагностикотерапевтических характеристик новых радиолигандов, открытие новых рецепторно-метаболических мишеней, расширение спектра «медицинских» радиоизотопов и создание новых тераностических пар расширяют горизонты радиотераностики как интеграционное направление в современной биомедицине. В статье суммирован накопленный в мире опыт, освещено текущее состояние и перспективы развития радиотераностики нейроэндокринных опухолей.